Стр. 57-59 из книги «Кержаки»

Патриотический подвиг Петра Бугрова

П. И. Мельников-Печерский, долгое время изучавший жизнь старообрядцев и хорошо знавший Петра Бугрова, при достаточно непростом отношении к этому человеку все-таки определенно назвал его «истым великорусом». Наиболее ярко искренний патриотизм его проявился во время Крымской войны 1853-1856 годов. Когда англо-французские войска высадились в Крыму и осадили Севастополь, Николай I обратился к жителям России с призывом организовать «всеобщее ополчение» для помощи регулярной армии. Обращение царя появилось 29 января 1855 года. И по всей стране развернулось массовое ополченческое движение, питаемое слухами о том, что ополченцы получат свободу от крепостной неволи. Число желающих многократно превосходило потребность. Пришлось регулировать процесс. Установили норму: 23 ратника с тысячи ревизских (мужских) душ. По этой норме Нижегородская губерния сформировала ополчение из 12 063 ратников, и почти все они были крестьяне, горожан всего 340.

Общее руководство формированием ополчения осуществлял Губернский комитет во главе с губернатором. Экипировка ополченцев была строго регламентирована. Каждому ратнику полагалась фуражка из крестьянского сукна цвета данного ополчения (каждая губерния имела свою окраску), армяк и шаровары из того же сукна, суконные рукавицы на холщовой подкладке, овчинный полушубок, длинные сапоги и головки к ним, три рубахи и двое портов из крестьянского холста, крест и кожаный козырек к фуражке, кожаный ранец с ремнем и крючками, кожаный патронташ, ружье, кожаный кушак, сыромятный ремень с железной пряжкой и десятидневный сухарный провиант в мешке.

Этот перечень включал снаряжение индивидуальное. Кроме него требовалось оснащение общее: ротные телеги с лошадьми и упряжью, ротные артельные котлы, походная кузница с инструментами кузнечными, слесарными, плотничьими, столярными, а также врачебные инструменты, патронные ящики, топоры, лопаты и пр.

Все это требовало немалых затрат. Нижегородцы собрали 20 172 рубля серебром добровольных пожертвований. А собрать и снарядить ополчение требовалось быстро, ибо ему предстоял длинный пеший переход в Крым, куда железной дороги еще не было. Вот в этой скорой и добротной подготовке Нижегородского ополчения, особенно его обоза, решающую роль и сыграл Петр Егорович Бугров. Вот как об этом рассказал В. И. Даль, входивший в Губернский комитет ополчения: «В годину ополчения Бугров сослужил большую службу на людей и на царя. Кто был близок этому делу, тот помнит, как трудно было в короткий срок выставить большой обоз на десять дружин (по одной от каждого уезда) по образцу и, стало быть, вновь построенный, а к нему и однообразную упряжь, и, наконец, несколько сот лошадей, где их взять вдруг? На месте их нет, послать скупать у крестьян по всей губернии, накупить всякой дряни – куда их девать и на кого после положить убыток? Чем их заменить при той поспешности, с какой дело делалось?

Петр Егорович взял это на себя, в три дня открыл тележную мастерскую в манеже, а на дому у себя – шорную; отправил в тот же день сына своего, Александра Петровича, в Мензелинск и еще на какую-то ярмарку и отвечал на все сомнения, что-де далеко и много времени пропадет: “Зато мы покончим дело в один раз, я пригоню тысячу коней к сроку, и выбирай. А здесь станем колотиться, выпрягая кляч из сохи, да из бороны, и наживем себе беду; будьте покойны, – успокаивал он растерявшихся чиновников, – к сроку поставлю, а я помру, так Алексашка пригонит, не бойтесь”».

В результате бугровской оперативности обоз Нижегородского ополчения не только был снаряжен к сроку, но и был признан лучшим. Он так понравился властям других губерний, что в Нижний Новгород пошли заказы на подобное обозное оснащение. Так администрация Прибалтийского края в 1855 году заключила с Петром Егоровичем Бугровым контракт на поставку 127 пароконных подвод со всем снаряжением: кони, телеги, сбруя, и все по установленному образцу. Так что он снарядил на Крымскую войну не один, а, по меньшей мере, два ополченческих обоза, выполнив эти работы, как всегда, превосходно. Кроме того, он поставил ратникам 4 806 пудов различных вещей и припасов, необходимых в солдатском обиходе.

К сожалению, этот патриотический порыв Петра Егоровича не был по достоинству оценен властями. Александр II в день своей коронации учредил медаль «За беспредельную и нелицемерную преданность Престолу и Отечеству, доказанную многими примерами высокой доблести в минувшую войну». Но право на такую награду было ограничено «благородным дворянством, почетным гражданством и купечеством именитым». На крестьянина Бугрова, как и на ополченцев, царское благодеяние не простиралось.

В 1856 году Петра Егоровича постигло непоправимое горе – скончалась жена Анастасия Ивановна, верная спутница жизни, разумная советница в делах. И энергичный предприниматель сник, да и возраст был уже немалый – 72 года. Все это происходило на глазах Даля, который вот как об этом поведал: «Скончалась хозяйка у Бугрова, с которою он прожил мирно и любовно за полвека, и дедушка (так уважительно звали Петра Егоровича) повез ее хоронить в свою деревню Попово, за Волгу… В течение года после этого старик вдруг сильно одряхлел». Сдал все предпринимательские дела сыну Александру, сам перебрался из города в свою деревню, где, по воспоминаниям того же Даля, копался в саду-огороде, на досуге плел лапти и вместе с подаянием раздавал их нищим. Прожил в одиночестве недолго.

3 мая 1859 года скончался и успокоился рядом с любимой женой на кладбище Малиновского скита.